Книга «Голод и изобилие» рассматривает историю Европы от позднего Рима до современности через призму пищи: от цивилизационных и религиозных различий до меню, от сельского хозяйства до поваренных книг.
Монтанари М. Голод и изобилие. История питания в Европе. СПб.: Александрия, 2018. 288 с.
Книга «Голод и изобилие» — из серии «Становление Европы». Сама серия издавалась еще в 1990-х годах и писалась профессиональными историками, например, Умберто Эко.
Это не академические издания. Но и не тот современный научпоп, который постоянно боится перегрузить своего читателя. Скажем, научпоп конца XX века, который все же не был рассчитан на полностью несведущего человека.
Серия прослеживает историю Европы через относительно узкие явления ее жизни — язык, самосознание, демографию, или, как в нашем случае, питание. Интересное направление, к которому в некоторых культурах относятся с небольшим высокомерием, считая его недостойным серьезного исследования.
Всякая справочная информация типа примечаний и библиографии занимает около 60 страниц. Что, надо сказать, меня обнадежило. Серьезная источниковая база наводила на мысли, что книга стоящая.
Но вот на собственно текст осталось лишь двести страниц. А охватить надо было период, начиная с позднего Рима и до современности. Понятное дело, что какие-то периоды должны были пострадать.
В силу небольшого объема можно было рассчитывать не столько на факты, сколько на тренды. И так оно и получилось, увы.
Автор описывает историю питания через противопоставление разных систем, обществ, социальных слоев и исторических периодов: цивилизации и варваров, монастыря и знати, города и деревни, знати и крестьян и так далее.
Из этих дуальностей рождаются новые: мясоедство и вегетарианство, излишество и умеренность, посты и праздники, гурманство и подражание ему, элитарность и примитивная простота, или, порой, просто оливковое и сливочное масло, или дикоросы и культурные злаки.
Ну, и главное противопоставление, отраженное в названии — голод и изобилие. И первый появляется всегда, когда растет население и падает разнообразие пищи.
С разнообразием все очень любопытно. Чем ближе к нашему времени, тем менее выбор похож на самое себя. И если про VIII век мы можем еще прочитать:
«Сообщение, относящиеся к 779 году, когда… толпа голодных бедняков скопилась у ворот монастыря, домогаясь еды, и их кормили ежедневно, вплоть до нового урожая, “бараниной, и говядиной, и овечьим молоком”»,
то тысячу лет спустя голодные крестьяне (не обязательно бедняки) порой могли выбирать между кукурузой и кукурузой или между картофелем и картофелем. В первом случае мы получим пеллагру, во втором — голод в Ирландии в середине XIX века.
Наиболее подробно и интересно описан период с XII века по XIX век. Схематизм предыдущего периода, вероятно, связан с тем, что у нас нет достаточного количества источников.
А нет их потому, что еда упорно не желала приобретать черты не только необходимости, но и удовольствия. Но в XIII веке уже появляются поваренные книги, фиксируются меню пиров, появляются правила поведения за столом. Кулинарная тема снова оживает.
Впрочем, оживает она и для того, чтобы зафиксировать различия между социальными слоями, чтобы приписать природе человека обыкновенного страсть к простой, грубой и не разнообразной пище.
И вновь мы видим тут дуальность, существование двух разных типов питания — изысканной кухни и кухни обыкновенного человека. Посмотрим на появление французской кухни как явления, кулинарных традиций высокой кухни, с одной стороны, и на внедрение картофеля и кукурузы, с другой.
К современности нас подводят как ко времени, в котором голод проиграл. Человечество воплотило свою главную мечту.
Интересен взгляд автора на сезонность питания как мифа. Мы традиционно рассматриваем ее как некий идеал питания, в том числе и потому, что так питались наши предки.
Автор указывает, что уйти от сезонности было главной мечтой человечества. Потому как именно так можно было бы избежать голодных месяцев.
А советы про сезонность употребления продуктов, которые встречаются в исторических документах, предназначались исключительно элите, которая могла выбирать любую еду. В то время как крестьянам оставалось есть то, что они могли как-то сохранить, изменив вкус и питательную ценность пищи.
Поэтому сейчас мы, потомки крестьян, воплощаем мечту наших предков на элитарное питание. В то время как всякий фастфуд и полуфабрикаты — это именно то, что было бы им гораздо ближе.
Заметьте, это взгляд не диетолога, но историка. Тут совсем не затронута питательная ценность пищи, но лишь критика идеи сезонности как исторического опыта каждого человека.
Но я все же останусь с сезонностью. Не потому, что так я якобы примазываюсь к элитарности, к которой моим предкам вход был закрыт, но из-за лучших вкусов и большей питательности.
Дружить можно в телеграм. Там еще больше о еде и поисков, как же нам питаться так, чтобы сразу и всем!
Все сведения носят справочно-информационный характер и рекламой не являются.
Еще интересных книг:
